ПРОРОК ИЗ МУГГЕНШТУРМА

Alle Rechte vorbehalten. Rev. 1.0 - 24.01.2007
[mailto:] caissist ad gmx.net

ПРОРОК ИЗ МУГГЕНШТУРМА

  Уже по внешнему виду Эмиля Йозефа Димера можно заметить, что он не относится к тем людям, которые время от времени с удовольствием смеются над самими собой.
  Худой, облаченный в костюм, по виду которого можно сразу сказать, что его хозяин окончательно расстался с мыслью, будто внешность имеет какое-либо значение, острый, выдающийся вперед нос, сдавленный смешок из беззубого рта, он перемещается странной, несколько танцующей походкой. Он относится к тому типу людей - мы все знаем этот тип, - кто всегда роняет чашки со стола. Во время последнего турнира в Бевервейке он упал со сцены. Случайность, конечно, но если спросить до начала турнира, кто из участников рухнет вниз со сцены, все хором сказали бы: Димер.
  Еще до войны Димер - родом из Муггенштурма - был шахматистом и журналистом, до некоторой степени известным в шахматных кругах.
  Вместе с невероятно древней конструкции пишущей машинкой он переезжал с одного турнира на другой, к отчаянию своих коллег, полагавших, что абсурдно низкий гонорар, который Димер просит за свою работу, окончательно подрывает рынок. Очевидно, что для него было более важным "находиться при деле", чем зарабатывать деньги. Это всё длилось примерно до 1950 года, когда Эмиль Йозеф Димер был обращен в новую веру.
  Он открыл гамбит Блэкмара! Сначала были письма, адресованные к таким известным шахматным теоретикам, как доктор Эйве. В этих письмах Димер указывал на новые, необозримые возможности в старом гамбите 1.d4 d5 2.e4 de - находке шахматиста 19-го века, судьи из Нью-Йорка Блэкмара. Всё это известно. Люди, изобретавшие новые начала в шахматной партии, были всегда. В большинстве своем - это немцы, и их дебют гарантировал, как правило, форсированный выигрыш. В 1948 году появилась книжка о дебюте 1.g2-g4.
  Сначала Димеру терпеливо отвечали, что гамбит Блэкмара вполне может быть применен на практике, но кроме этого гамбита есть очень много других начал.
  Но когда письма стали превращаться в манускрипты, а тон посланий стал всё более и более резким, их просто стали игнорировать, а его самого - высмеивать. Особенно тяжелые отношения сложились у Димера с немецким шахматным журналом и федерацией шахмат Федеративной Республики, где, вероятно, стыдились выражений типа: "Дьявол бушует над шахматной доской, тевтонская ярость дает себе выход". Когда Димер почувствовал, что повсюду встречает сильное сопротивление, он подкрепил слово делом и, основав "Орден Блэкмара", стал выпускать отпечатанный на гектографе шахматный журнал под тем же названием. Журнальчик рассылался "Блэкмар-гамбитчикам", помещал их партии, снабженные примечаниями, сделанными рукой самого маэстро. Примечания отличались огромным числом восклицательных знаков. В этом журнальчике у Димера была полная возможность придать своим идеям и накопленному опыту в разыгрывании гамбита законченную форму. Он пришел к убеждению, что его находка, гамбит Блэкмара, значительно расширила границы ограниченной шахматной игры. "Играйте же Блэкмара, это изменяет всю личность человека", - поучал он.
  А вот заглавие его статьи в рождественском номере журнала 1956 года: "Для тех, кто смотрит в Абсолют, война имеет смысл, только если это война до полного уничтожения".
  Он вдохновил американских приверженцев гамбита на исследование жизни и личности Блэкмара, человека, который так много дал миру. После нескольких месяцев Димер выступил с "сенсацией века", сообщив, что гамбит, вероятно, впервые был применен не Блэкмаром, а его братом, имевшим магазин мужской одежды в Новом Орлеане.
   Самым большим противником гамбита Блэкмара оказался Ханс Мюллер из Вены, и на его голову обрушились самые тяжкие проклятия. Этот австрийский мастер с самого начала отрицал корректность гамбита Блэкмара. Каждый анализ Димера был встречаем раздраженными опровержениями Мюллера. Они регулярно обменивались письмами, полными ужасных оскорблений, особенно усилившимися после того, как не только писания Димера, но и ответы Мюллера перестали печататься на страницах немецких и австрийских шахматных журналов. Их великое противостояние в поисках истины продолжается, и кое-кто предполагает, что когда-нибудь, на исходе Всех Времен, Мюллер примкнет к "Ордену Блэкмара".
  Эмиль Йозеф Димер опубликовал недавно книгу под названием "От первого хода до мата". Признаться, тон этой книжки довольно сдержанный, что произошло, по всей видимости, под давлением издателя, хотя количество восклицательных знаков могло бы быть и меньше. Я надеюсь, что всем предыдущим изложением я не очень напугал читателя, потому что это - очень симпатичная книжка. Но что мы должны думать об этом Димере и его гамбите Блэкмара?
  В шахматах основной объект нападения - неприятельский король. Он должен быть заматован. Разумный игрок приступает к подготовке этой операции терпеливо и "дипломатично" и уж точно не будет следовать девизу Димера: "Играть на мат, начиная с первого хода". Но от партий, где шахматист играет неразумно и все-таки побеждает, исходит огромное очарование.
  Во времена Ренессанса, когда шахматная игра в своей настоящей форме была еще очень молода, все играли, как Димер. Джоакино Греко и Рюи Лопес применяли дебюты, довольно глубоко ими проанализированные, в которых с первых же ходов шли в атаку. Филидор - "рационалист" 18-го века - фактически изобрел позиционную игру. Но в 19-м веке безграничная агрессивность возвратилась вместе с "романтиками". Андерсен со своими гамбитами и комбинациями был наиболее ярким представителем этой школы.
  Поэтому Димер может быть пигмеем, но стиль его игры никоим образом не должен быть высмеян, и, что самое важное, он очень поучителен. Каждому, кто хочет лучше играть в шахматы, я могу порекомендовать эту книжку Димера. В ней не раскрываются секреты борьбы с изолированной пешкой, нет здесь и примеров на использование преимущества двух слонов, зато вы найдете то, что составляет основу каждой шахматной партии: атаку на короля.
  В этой книжке собрано триста партий, где неприятельскому королю был объявлен мат самыми изощренными способами. Каждый шахматист должен научиться этому искусству и только потом думать о пешечных структурах.
  В предисловии к книжке упомянуто и мое имя. Здесь я должен объясниться. Во время турнира претендентов в Амстердаме (1956), впервые встретив Димера, я сказал ему: "Русские вроде начинают играть вашу систему…" Я полагал, что он, покраснев, станет это отрицать, но ничего похожего не произошло; он сказал только: "Они пытаются".

Ян Хейн ДОННЕР

вверх